Минувшая неделя прошла под знаком важных событий в политической жизни двух ведущих европейских стран — Великобритании и Франции. И там и там прошли досрочные парламентские выборы. И хотя их итоги в целом оказались ожидаемыми, в обоих случаях имелись свои нюансы.
Начнём с прошедших 4 июля выборов в нижнюю палату британского парламента — палату общин. О них премьер-министр страны Риши Сунак вынужден был объявить ещё в начале июня. К этому времени в стране сложилась ситуация, в которой правительство уже не могло не замечать растущего недовольства населения своей деятельностью. Граждане открыто возмущались провальной политикой властей в области здравоохранения, образования, экологии, других сфер. Даже военные отмечали снижение обороноспособности страны и возможную из-за этого угрозу национальной безопасности. По мнению ряда высокопоставленных генералов и адмиралов, Королевские Вооружённые силы, авиация и флот на сегодняшний день ослаблены настолько, что не смогли бы достойно противостоять мощному гипотетическому противнику. Под таким противником подразумевалась, естественно, Россия.
Всё это в совокупности и заставило Риши Сунака, оказавшегося в «политическом цугцванге» (цугцванг — положение на шахматной доске, когда любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиции), принять решение о досрочных выборах, хотя он не мог не понимать, что в сложившихся обстоятельствах его консервативной партии власть удержать будет нереально. Именно к такому выводу пришли и многочисленные британские и зарубежные эксперты и политологи, прогнозируя победу на выборах партии лейбористов.
Прогнозы сбылись на все сто процентов, более того, победа лейбористов получилась оглушительной для партии тори. Выиграв выборы впервые за почти 15 лет, из 650 мест в парламенте лейбористы получили 412, а консерваторы — лишь 121. Сунак объявил о своей отставке уже 5 июля, а король Великобритании Карл III в тот же день предложил лидеру победивших лейбористов Киру Стармеру сформировать новое правительство. Как сообщила пресс-служба Букингемского дворца, после этого новый премьер направился в официальную резиденцию на Даунинг-стрит, 10, где и произнёс первую речь уже в качестве главы правительства.
«Наша страна проголосовала за изменение, национальное обновление, мы восстановим инфраструктуру возможностей: школы и университеты мирового класса, доступное жильё — всё это является ингредиентами надежды рабочих. С этого дня у вас есть правительство, не обременённое идеологической доктриной, но твёрдо руководствующееся решимостью защищать ваши интересы», — подчеркнул, в частности, Стармер.
Помимо ожидавшейся, но ставшей воистину внезапно разгромной победы лейбористов над консерваторами, к нюансам прошедших выборов можно отнести относительный успех партии Найджела Фараджа «Реформируй Соединённое Королевство», впервые принимавшей участие в парламентских выборах и получившей 4 мандата. И это при том, что за неё проголосовали более 14% британских избирателей! Такое несоответствие в цифрах объясняется особенностью мажоритарной системы выборов: в парламент проходит лишь набравший большее число голосов в своём округе кандидат, а занявшие второе или третье места участники, независимо от числа поданных за них голосов, отсеиваются.
Партия Фараджа интересна тем, что возглавляющий её политик является, пожалуй, единственным известным деятелем в Великобритании, выступающим с критикой НАТО как организации, виновной в начале и последующем разжигании российско-украинского конфликта, и осуждающим поддержку официальным Лондоном киевского режима Зеленского. Теперь в его распоряжении есть парламентская трибуна для официального отстаивания своей позиции.
Британский парламент нового созыва начнёт работу 9 июля. Тогда же пройдут инаугурация новоизбранных законодателей и выборы спикера палаты общин. 17 июля состоится церемония открытия парламента Карлом III, в ходе которой он расскажет о намерениях и целях нового правительства.
С чего же, предположительно, может начаться новое, лейбористское правление? Наблюдатели полагают, что в первую очередь новое правительство сосредоточится на выстраивании экономической политики. Основная задача на этом направлении — подготовка бюджета к осени. При этом эксперты считают, что из-за общей нехватки средств и нестабильной экономической ситуации лейбористы в целом выберут «политику экономии».
На протяжении многих лет, как минимум с 2019 года, консерваторы казались британскому избирателю более эффективными в плане экономической политики. Но к 1 июля 2024 года, по данным британских опросов общественного мнения, в среднем 26% избирателей были уверены в том, что лейбористы лучше справятся с экономикой, о консерваторах аналогично высказался 21%. Отметим при этом, что в период с августа 2019 года по январь 2022-го разрыв в пользу консерваторов был всегда больше 10%. Лейбористам придётся долго разбираться с экономическими проблемами. Но, в отличие от тори, которые в своё время пообещали людям «золотые горы», Стармер и его однопартийцы ведут себя более умеренно, предрекая «преодоление многих трудностей».
Основными вызовами на внутриполитическом направлении для лейбористов станут реформа системы здравоохранения и продвижение «зёленой» повестки в энергетической сфере, считают наблюдатели. На эти инициативы потребуются дополнительные средства, и партии, возможно, придётся увеличить налоги для наиболее обеспеченных слоёв населения, что может осложнить процесс реформ. При этом с учётом более 400 мандатов в парламенте лейбористам не понадобится помощь других партий для продвижения и одобрения своих инициатив. Руководству партии, во всяком случае, пока не стоит беспокоиться и о внутреннем расколе, так как за годы своего председательства Стармеру удалось «зачистить» её от наиболее радикальных членов.
Минфин Великобритании в новом правительстве возглавляет Рэйчел Ривз. По мнению обозревателей, она является сторонницей строгой экономии средств, но одновременно допускает увеличение госинвестиций в проекты, важные для финансовой системы и экономики в целом. Ещё в мае 2023 года в одном из своих интервью Ривз говорила, что основной путь оздоровления экономики заключается не только в экономии средств, но и в строгой налоговой политике. Кроме того, в феврале 2022 года, после начала российской СВО на Украине, она призвала к введению жёстких экономических ограничений в отношении Москвы, что весьма напоминает политику прежнего правительства.
Однако подход лейбористов к выстраиванию внешнеполитической стратегии будет несколько отличаться от того, который избрали консерваторы. В основном изменения коснутся отношений с Евросоюзом. Позиция лейбористов всегда была более умеренной, чем у консерваторов. Вполне возможны перспективы обсуждения между Лондоном и Брюсселем соглашения по сотрудничеству в сфере обороны и ограничения нелегальной миграции.
Что касается отношений с Россией, то, как отмечают эксперты, позиция лейбористов практически никак не отличается от той, которой придерживались консерваторы. В частности, первые довольно часто упоминали о возможности использовать российские активы, замороженные на территории Великобритании. По официальным данным британского правительства, их сумма составляет больше 18 млрд фунтов. Так вот, ещё в июне 2023 года лейбористы настояли на разработке плана по возможному изъятию российских активов и их направлению на восстановление Украины. О необходимости принятия законов, нужных для этого, сказал тогда член парламента, а с
5 июля новый министр иностранных дел Великобритании Дэвид Лэмми. Любопытно, что при этом сам Лэмми называет себя в политике «прогрессивным реалистом».
Министерство обороны в новом правительстве возглавляет Джон Хили. Он также неоднократно обещал продолжить предоставление Украине помощи после получения министерского кресла. В мае 2024 года он посетил Киев вместе с Лэмми, где снова подтвердил свою приверженность продолжению поддержки бандеровцев. Хили выступает за увеличение военного бюджета Великобритании и большую интеграцию военного сотрудничества со странами НАТО и Евросоюза.
Примерно так будет выглядеть новый внешнеполитический курс официального Лондона после победы лейбористов. Не будем пока судить о том, что ждёт британцев в плане политики внутренней, но то, что на международной арене по сравнению с деятельностью предыдущего правительства тори сколь-нибудь заметных перемен можно не ждать, — это факт.
А вот по другую сторону Ла-Манша, во Франции, всё намного интереснее. Там выборы в нижнюю палату — Национальное собрание (ассамблею), также проводимые по мажоритарной системе, проходят в два тура, и уже это отличает их от британских: у соперничающих партий остаётся какое-то «поле для манёвра» перед вторым туром. Напомним, что президент Макрон объявил о досрочных парламентских выборах 9 июня, сразу после провала своей партии на выборах в Европарламент (ЕП) и победы там с большим преимуществом правых из «Национального объединения».
Первый тур парламентских выборов во Франции прошёл 30 июня, и в нём победу праздновали, как и тремя неделями ранее на выборах в ЕП, всё те же правые силы из «Национального объединения». Эта партия, которую возглавляют Марин Лё Пен и её молодой ставленник Жордан Барделла, вновь набрала более 33% голосов, более чем на 12% опередив пропрезидентскую коалицию «Вместе». Более того, «макронисты» стали в первом туре только третьими, уступив второе место объединившимся в альянс «Новый народный фронт» левым силам: социалистам, коммунистам, «зелёным», «Непокорённой Франции» и их союзникам, набравшим 28% голосов избирателей.
И тут перед угрозой неизбежного поражения, подобного тому, что случилось на выборах в ЕП, президент Макрон пошёл на крайне неожиданный даже для многих его соратников ход: перед вторым туром выборов власть решила разыграть, выражаясь опять же шахматным языком, своеобразную «французскую защиту», предложив ранее казавшийся немыслимым для центристов из партии Макрона союз участникам левой коалиции, направив его против «Национального объединения». Расчёт был сделан на то, что левые также не желают победы на выборах правых сил, и он оправдался: лидеры коалиции «Новый народный фронт» пошли на временный союз с центристами, чтобы не допустить победы «Национального объединения». С этой целью новоявленные союзники договорились отдавать голоса своих кандидатов на одном и том же избирательном участке тому из них, кто в итоге имеет шансы победить кандидата от правых.
Но и правые не сидели сложа руки, подыскивая себе союзников. В результате второй тур в воскресенье, 7 июля, превратился в ожесточённую борьбу практически на каждом избирательном участке по всей стране.
К полудню понедельника, когда данный материал уже сдавался в номер, ясность с итогами выборов во Франции наступила, но при этом окончательно запутала ситуацию, показав отсутствие на данный момент в стране доминирующей политической силы. Неожиданно для многих выиграла выборы коалиция левых — «Новый народный фронт», получившая 182 места в Национальном собрании (ассамблее). Вторым финишировал блок Макрона — 168 мест, а лидировавшие после первого тура правые из «Национального объединения» стали третьими — 143 мандата и лучший для них результат в истории.
Как видим, необходимого для формирования собственного правительства большинства нет ни у кого, а разрыв между тремя главными конкурентами в борьбе за власть не так уж и велик. Таким образом, своими политическими комбинациями президент Франции обманул сам себя: он мечтал о поражении правых, но никак не ожидал победы левых, надеясь на успех своих сторонников. Теперь в ближайшие дни и ему самому, и премьер-министру Габриэлю Атталю, уже заявившему о своей отставке, придётся принимать очень сложные решения в поиске выхода из тупиковой ситуации, грозящей стране как политическим, так и экономическим хаосом.
В результате всего этого и достаточно быстро меняющейся обстановки вокруг формирования возможной парламентской коалиции и, вполне вероятно, нового правительства тему итогов французских выборов считать закрытой рано. Дальнейшему развитию событий во Франции будет посвящён отдельный материал «Правды» в нашем следующем номере, в четверг, 11 июля.
Николай Петровский.
«Правда». №71, 9-10 июля 2024 года
